То ли от утренней прохлады, то ли от волнения дравор зябко передернул плечами. Взяв ключ, он зажал его между ладонями и, прикрыв глаза, сосредоточился. Прежде чем начать работу с ключом, Чжои вспомнил кодированные сигналы, услышанные накануне от Икара, и мысленно повторил их. Затем еще раз, быстро и без задержки, добиваясь почти автоматического воспроизведения. Если не возникнет каких-либо новых осложнений, то все должно было получиться так, как надо.
Вейзель и Кийск терпеливо ждали, поглядывая то на сосредоточенное лицо дравора, то на туман, в котором тонули ноги.
Лицо у Чжои сделалось неподвижно-каменным, точно таким же, как в тот миг, когда он впервые пробовал преодолеть Барьер. Минута следовала за минутой, и ничего не происходило. Кийск сохранял видимость спокойствия, но так же, как и Вейзель, у которого непроизвольно подергивалась бровь, начинал нервничать. Теперь оба они смотрели только на Чжои, ожидая его объяснений по поводу причины очередной неудачи.
Чжои открыл глаза. Лицо его обрело обычное выражение. Светло и радостно улыбнувшись, он посмотрел на людей и произнес только одно слово:
– Готово!
Кийск посмотрел по сторонам и буквально в двух шагах от себя увидел разрыв в молочно-белой пелене тумана.
Осторожно ступая по невидимой земле, люди подошли к темному пятну и окружили его с трех сторон, словно опасаясь, что оно внезапно может исчезнуть. В земле зияла черная дыра, кажущаяся бездонной. Неведомая сила, открывшая вход в Лабиринт, пробила и слой тумана – казалось, что невидимые стены не позволяют туману растечься над отверстием.
Кийск наклонился и, опустив руку в туман, протянул ее к отверстию. Рука прошла свободно, не встретив никакого препятствия. Но туман не желал накрывать открывшийся вход в Лабиринт, даже когда Кийск попытался подогнать его раскрытой ладонью.
Вейзель встал на четвереньки и опустил в отверстие голову.
– Фонарик дать? – предложил Кийск.
Вейзель поднял голову и удивленно посмотрел на Кийска.
– Зачем? – спросил он. – Или у тебя есть какие-то сомнения?
Он поднялся на ноги и ладонями отряхнул колени.
Всеми вдруг овладело безудержное веселье, словно, открыв вход в Лабиринт, они тем самым уже выполнили возложенную на них миссию. Люди хохотали, хлопали друг друга по плечам и бегали вокруг отверстия в земле, как расшалившиеся дети.
Вейзель оступился и упал, с головой скрывшись в тумане. Чжои и Кийск принялись искать его. Голова Вейзеля с всклокоченными волосами появлялась то там, то здесь и, скорчив какую-нибудь дурацкую рожицу, снова ныряла в туман. Наконец Чжои и Кийску удалось поймать Вейзеля. Схватив его за руки и за ноги, они поволокли его по мокрой от росы траве, обещая скинуть в Лабиринт в качестве жертвы безумному богу Вселенной. Вейзель притворно хныкал и молил о пощаде.
Подурачившись вволю, они угомонились и, поднявшись на пригорок у рощи, сели на землю, отдуваясь и потирая ушибленные колени и локти. Кийск посмотрел на разрыв в пелене тумана.
– Кого стоило бы скинуть в Лабиринт, так это Бориса, – усмехнулся Кийск. – За то, что не знает чувства меры в веселье. Вернее, не сбросить, а аккуратно опустить, так, чтобы он ничего не почувствовал. Представляете, просыпается Киванов с тяжелой головной болью и видит вокруг себя светящиеся стены Лабиринта. Он точно решил бы, что спятил.
Все трое снова расхохотались, представив, как выглядел бы в этом случае Борис.
– Ладно, закрывай его, Чжои, – указал Кийск на вход в Лабиринт. – А то и в самом деле кто-нибудь свалится.
– Нет проблем.
Чжои играючи взмахнул в воздухе ключом, словно дирижерской палочкой, и в тот же момент туман накрыл то место, где был провал.
– Ну, ты у нас просто виртуоз, – восхищенно развел руками Кийск. – А снова открыть-то сможешь? – Конечно, – уверенно ответил Чжои.
– Ты молодчина, Чжои, – похвалил дравора Вейзель. – Без тебя бы у нас ничего не получилось.
Чжои смущенно улыбнулся:
– Да это не я, а Икар молодец. Без его помощи я бы провозился с разгадыванием кода еще уйму времени.
– Да уж, – согласился с ним Кийск. – Кроме того, что он всем нам спас жизни, он еще код умудрился запомнить. Я, например, в тот момент не мог думать ни о чем другом, кроме как о направленных на меня лазерах.
– И тем не менее догадался завести с механиком разговор о локусе, – заметил Вейзель.
– Да я и сам не понимал, что говорю, – смущенно пожал плечами Кийск. – Молол языком все, что в голову приходило, лишь бы оттянуть момент, когда в дулах лазеров вспыхнет огонь.
17. ПОД УГРОЗОЙ
Берг на пару с Белолобым сидели на краю платформы, свесив ноги вниз. Завидев возвращающихся Кийска, Вейзеля и Чжои, он замахал им рукой и крикнул:
– Эй, любители утренних прогулок, завтрак уже принесли!
– А как Борис? – спросил, подойдя к лестнице, Кийск.
– С Борисом все в порядке, – услышал он в ответ смурной голос.
Из-за кустов вышел Киванов. Вид у него был осунувшийся. Синяки под глазами делали его и без того тусклый взгляд совершенно несчастным и безнадежным.
– Уже позавтракал? – спросил его Вейзель.
– Не до того, – безнадежно махнул рукой Борис.
– Маешься? – с показным сочувствием спросил Кийск, окинув взглядом всю его помятую фигуру.
– Как будто сам не видишь, – мрачно пробурчал в ответ Киванов.
– А ты бы попросил о помощи Белолобого, – посоветовал Вейзель, – у него есть волшебное снадобье.
– Шутишь? – недоверчиво глянул на него исподлобья Борис.
– Какие там шутки, – серьезно сказал Кийск. – Вчера он Чжои за пару минут на ноги поставил.
– Серьезно? – посмотрел на дравора Киванов.
Тот, улыбнувшись, кивнул.
– Ну так чего же он там сидит и ничего не делает? – раздраженно воскликнул Борис, указывая рукой на спокойно сидевшего рядом с Бергом летуна. – А ты ему сказал, что у тебя похмелье? – усмехнулся Кийск.
– Как я ему мог объяснить без Чжои? – развел руками Киванов.
– Вчера у тебя самого неплохо получалось, – сказал Кийск и, ухватившись за лестницу, полез на платформу.
Белолобый принес для Киванова стакан мутного, белесого раствора, которым угощал вчера Чжои, и, присев рядом, стал с интересом наблюдать за его действием.
Киванов залпом осушил стакан. После этого он с полминуты сидел с вытаращенными глазами, пытаясь разинутым ртом заглотить воздух. Когда же ему удалось сделать вдох, он, раскинув руки, пластом упал на землю. Однако через минуту он поднялся с лицом, красным, как помидор, и, не говоря ни слова, вместе со всеми сел завтракать.
После завтрака Киванов и Берг узнали, что вход в Лабиринт удалось открыть.